 Эксперт "КП" рассказал, почему финансовые прогнозы не сбываются. "Знай год назад, что так будет, я бы купил доллары на все сбережения". Не ошибусь, если скажу, что примерно так думали в прошлом декабре многие россияне. Но ни один из экспертов тогда не смог угадать цену на нефть и курсы валют. Хотя предсказаний было немало. Как экономисты делают прогнозы? И почему они почти никогда не сбываются? Об этом мы поговорили с автором книги "Международная практика прогнозирования мировых цен на финансовых рынках" Яковом Миркиным.
"ОШИБАЮТСЯ ВСЕ"
- Яков Моисеевич, какие виды прогнозов в принципе бывают? И чем они отличаются?
- Прогнозируют всё. Цены на нефть, на зерно, курс доллара, состояние экономики, урожай. Прогнозы по товарам, компаниям, запасам угля или газа. Тысячи прогнозов. Закономерность простая: чем короче его срок, тем он достовернее.
- Как в прогнозе погоды, получается?
- Да, финансовый мир многофакторный. Здесь все пляшет. Очень много сил, которые влияют на цену нефти, курс рубля и инфляцию. И прогнозы делают по-разному. Чаще всего это статистические модели, когда математики связывают в уравнениях ряды переменных. Например, цены на нефть и рост промышленности. И найденные зависимости, верные для прошлого, перекидывают в будущее. Часто прогноз - это личные оценки, которые дают эксперты, чувствующие рынок на кончиках пальцев. Плюс есть консенсус-прогнозы - когда журналисты обзванивают сразу несколько лучших экспертов и выводят средний прогноз.
- А какой из них самый безошибочный?
- В прогнозах ошибаются все и ошибаются кратно. Самый лучший пример - это прогнозы цены на нефть, которые делались в начале 2000-х. Тогда стоимость барреля была около $20. И многие видели впереди $25 - 30. Но вместо этого она кратно выросла: мы наблюдали цены в 70, 80 и даже больше $100 за баррель.
- Это очень приятная ошибка...
- Смотря для кого. Для России это было прекрасно. А для тех стран, которые импортируют нефть и потребляют ее, наоборот. Для них это был резкий рост издержек. Но бывает, что все переворачивается. В 2008 и в 2014 годах никто не ожидал резкого падения цен на нефть. Остается только улыбаться и пожимать плечами, когда крупнейший международный инвестбанк в конце года делает прогноз, который вдвое-втрое может отличаться от того, что объявлялось в начале года.
"НАС ЖДЕТ 5 - 7 ЛЕТ сильного ДОЛЛАРА"
- Что делать? Кому верить?
- Мы с группой авторов книги о прогнозах пытались определить лучшие модели. Кто угадывает, кто лучше всего чувствует нерв рынка. Увидели, что ошибаются все. И прогноз на два-три года вперед может не иметь смысла. Если только у тебя нет какого-то базового взгляда на этот мир. Если ты не пытаешься найти фундаментальный закон, который влияет на цену на сырье, курс доллара и так далее. Корни нашего будущего растут из прошлого. Многие тенденции являются длинными, базовыми. И их легче предсказать.
- Сейчас многое зависит от курса доллара. А каким он будет? Его легче или сложнее спрогнозировать?
- Еще в 2012 году я писал, что мы видим впереди укрепление доллара и снижение цены на нефть. У доллара есть свои долгосрочные циклы, когда он становится то сильнее, то слабее. Они сложились с начала 70-х годов. Думаю, нас ждут примерно 5 - 7 лет сильного доллара. Это - прогноз. У него есть основания в прошлом. Но всегда нужно помнить, что боги смеются над прогнозистами. Над этим пока не смеются. Так что мы можем увидеть доллар еще более мускулистым, чем сегодня.
- Даже несмотря на то, что он уже укрепился?
- Да. И, пожалуйста, не слушайте бредни о крахе доллара в ближайшем будущем. У этого нет никаких оснований. А если бы это произошло, то это была бы мировая экономическая катастрофа почище ядерной. Нам этого совсем не нужно.
"ПО БОЛОТУ НАДО ИДТИ В ПРАВИЛЬНОМ НАПРАВЛЕНИИ"
- И как в этих условиях жить?
- Правильнее понять, что будет происходить на длинной дорожке. При прочих равных мы находимся в этих длинных циклах колебаний. Так устроен мир. Сезон сильного доллара и низких цен на сырье является неприятностью для российской экономики. Плюс против нас ввели санкции. Сами мы производим 180 - 200 металлорежущих станков в месяц. В десятки раз меньше, чем нужно. Очень зависим в важнейших отраслях от импорта технологий и оборудования. Мы покрывали треть потребности Евросоюза в топливе. Но сейчас этот якорный клиент потихоньку поворачивается к нам спиной. А финансовый рынок у нас по-прежнему интегрирован. Мы всей кожей последние четверть века связаны с западным миром. Потому что наша экономика - по сути, обмен сырья на оборудование и продовольствие.
- Мы даже два года назад не предполагали, что будут санкции...
- Экономисты в этом случае говорят, что "нарастала концентрация рисков".
- Но это они потом обычно говорят...
- Точки рисков всегда известны. Сейчас такой точкой является Греция. Мы думаем, что к нам это не имеет отношения. Но это ошибка. В разгар греческого кризиса в 2012 году падали акции и в России. Потому что глобальные инвесторы смотрели на Россию, Казахстан и Украину, как на подобие Греции. Как на рынки с таким же риском, как греческий. Если вдруг начнется финансовый шок в Европе, связанный с дефолтом этой страны или ее выходом из зоны евро, эта волна непременно докатится и до России.
- А как же польза от санкций? Стимул для импортозамещения?
- Отдельные примеры есть. Например, резкий рост в производстве продовольствия, в фармацевтике. Но состояние нашей экономики очень шаткое. Представьте, что вы бредете по болоту. И каждый ваш шаг - это неизвестность. Качает из сторону в сторону. И хорошо, если вы провалитесь только по пояс. Впереди много приключений, пока удастся добраться до земли, по которой можно ступать уверенно...
- Трясина не затянула нас благодаря спасательному кругу в виде Резервного фонда?
- Да, у нас много накопленного жирка. Но его хватит на полтора-два года. У нас экономика, которая производит в месяц один трамвай. Одно пальто в год на 140 человек. Одну пару брюк на 12 человек. За это время не смогли создать устойчивой финансовой системы. Плюс произошла деиндустриализация. Мы покупали технологии и утрачивали способность производить средства производства. Это очень больная точка. При технологическом бойкоте все новое оборудование и роскошь, на которой мы ездим, могут начать устаревать. Не хотелось бы, чтобы этот прогноз сбылся. * ИМЭМО - Институт мировой экономики и международных отношений.
КСТАТИ
"Главное - чтобы активы приносили доход"
- Что делать с деньгами? Теперь совсем непонятно, во что вкладывать...
- Надо что-то делать с собой. А "что делать с деньгами" - это производная. Многие вкладывают в себя. В образование. В здоровье. В детей. Не надо суетиться, мелко спекулировать вслед за движением курса доллара. Это бессмысленно. Российский рынок - это рынок "слонов", крупных финансовых машин. Вот они и определяют правила игры.
Разложите активы в разные ящики. Не все в валюту, не все в рубли под высокий процент, не все в недвижимость или куски земли, если есть такая возможность. Главное - чтобы активы приносили доход. Если квартира, пусть она сдается. Если земля, пусть она не пустует. Семья устойчивее, когда у нее много возможностей. Поэтому финансами семьи, ее имуществом нужно управлять. Если этого не делать - жизнь обязательно накажет. Имущество, деньги, находящиеся без движения, всегда - рано или поздно - исчезают. Доказано тысячекратно.
ИЗ ДОСЬЕ "КП"
Яков Моисеевич МИРКИН, доктор экономических наук, профессор, заслуженный экономист России. Родился в феврале 1957 года. В 1979-м окончил Московский финансовый институт по специальности "финансы и кредит". До распада Союза работал в системе Госбанка СССР. С начала 90-х заведовал кафедрой "Ценные бумаги и финансовый инжиниринг" в Финансовом университете при Правительстве РФ. С 2009 года - заведующий Отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН. Член многих экспертных ассоциаций, автор десятков научных публикаций.
Евгений БЕЛЯКОВ
|
